Игорь Хонин — пионер коммерческих окрашиваний в России

[vladimir]

Игорь Хонин — пионер коммерческих окрашиваний в России. Обучившись практически у всех ведущих колористов мира, лучшими он все равно называет соотечественников: именно их переходы — самые плавные и небанальные. О том, что происходит с рынком колористики и почему Игорь ведет себя на нем не так, как его коллеги — в нашем интервью.

 

 

В каком направлении развивается современная колористика?

В моде натуральность. Окрашивание омбре, которое мы делаем уже достаточно долгое время, не теряет своей популярности уже который год. Не думаю, что в России когда-нибудь будет широко распространено что-то смелое типа цветных окрашиваний — у нас все-таки более суровый менталитет, чем, например, в Америке, где они, конечно, набирают популярность. У нас подобное воспринимают с трудом. Мне кажется, у нас всегда будет востребовано то, что смотрится красиво, дорого, богато, но в то же время не вульгарно. Максимум, что может произойти в ближайшем будущем — возвращение моды на однотонный цвет волос. Но ни в коем случае не от корней — это смотрится искусственно.

 

 

Есть мастера, специализирующиеся на окрашиваниях в блонд, и есть мастера, специализирующиеся на цветных окрашиваниях. Чем вызвано такое разделение?

Разделение, конечно, есть. Но я убежден, что российские мастера, которые делают цветные окрашивания, на данный момент абсолютно не умеют их делать. Я не встречал ни одной красивой и действительно искусной работы. Все, что я видел — это, пардон, просто дикий ужас. Такое может сделать и ребенок, которому дадут палитру. Будь моя воля, я бы просто запретил всем, без исключения, делать цветные окрашивания, потому что на это просто больно смотреть.

Возможно, я говорю слишком жесткие вещи, но я глубоко убежден, что единственным человеком, кто делает цветные окрашивания красиво, остается Гай Тэнг. Он был новатором в этой области, и к его уровню никто до сих пор даже близко не подошел. Таких сочетаний цветов, таких переходов и такой красоты, которую делает Гай Тэнг в своих работах, не делает никто. За его плечами гигантская школа. Он ведь не сразу начал с цветных окрашиваний: он сначала освоил классику и освоил ее филигранно, на высочайшем уровне, так, что за ним начал повторять весь мир. Все хотели делать омбре так же, как он, и я не исключение. И лишь через какое-то время, после того как он научился с филигранной точностью делать классические окрашивания, он перешел к цветным окрашиваниям.

К сожалению, у большинства колористов, которые делают цветные окрашивания, нет никакой базы — отсюда плохие работы. Это как у художника: если у него нет базового образования, он не сможет сходу нарисовать абстракцию и какие-то концептуальные вещи.

 

 

Чем вызвана новая волна популярности блонда? Почему мы вернулись в нулевые?

Что касается России — тут все складывается немножко иначе. В 90-е наших женщин, с безумными объемами и пергидрольными, осветленными от корней волосами, можно было узнать издалека. Я очень рад, что объемы остались в прошлом. И буду рад, если и светлый цвет от корней уйдет.

Мы просмотрели все ваше портфолио в инстаграме, и впечатление может создаться такое: все выглядело и выглядит здорово — что несколько лет назад, что сейчас. Скажите, что изменилось?

Тогда хорошо не было, поверьте. Я меняюсь, техники меняются, но какие-то фундаментальные приемы остаются неизменными. Процесс достижения результата стал гораздо менее трудозатратным, чем когда мы начинали. Сейчас есть все инструменты, чтобы сделать любой цвет на практически любых волосах. Это вопрос времени и желания, на самом деле.

За эти годы я открыл для себя много хитростей, потому что вложил довольно большое количество денег в обучение. Полтора года я жил в Америке и обучился там у всех, у кого только можно было. Четыре или пять раз я ездил в Бразилию. На данный момент я обучился у всех топовых колористов. И практически всех их я привозил в Россию с мастер-классами.

Многие мастера делятся с подписчиками рецептами окрашивания. Почему вы этого не делаете?

Я просто не считаю нужным давать бесплатно знания, которые я сам когда-то получил, вкладывая определенные средства, время и усилия. У меня было гигантское количество мастер-классов, и все, кто хотел у меня учиться, приходили. И если нужно будет, они придут еще, и получат все эти рецепты и формулы. Я считаю, что бесплатные знания, к сожалению, не ценятся — так же, как не ценятся и дешевые знания.

Вы как-то сказали, что вообще не разговариваете с клиентками. Как удается «сдерживаться», когда все вокруг только и говорят, что об индивидуальном подходе?

У нас в салоне немножко другой подход. Мы не облизываем клиенток, не лебезим перед ними и не стараемся их ублажить. Клиентка приходит в салон за красивыми волосами, а не душу свою излить. Мне неважно, что у нее происходит дома, поменяла ли она машину и разбили ли ей предыдущую, с кем она развелась или познакомилась. Мне это абсолютно неинтересно, и я не считаю правильным об этом разговаривать. Пока клиентка сидит в кресле, мы занимаемся ее волосами.

За день через меня проходит очень много клиенток, и из 5-6 часов окрашивания взаимодействие со мной может длиться около часа, остальное время работают ассистенты. Мне просто некогда с ними общаться. Я не отрицаю, что наша работа поставлена на конвейер: команда четко знает, кто что и когда должен сделать. И клиентка это понимает. Но ей грех жаловаться — в итоге она получает те красивые и классные волосы, за которыми шла. Для меня это гораздо важнее, чем напоить ее особенным сортом чая или кофе и предложить какой-то нереальный сервис. Там, где нереальный сервис, красивых волос не бывает.

Вспомните самое долгое и сложное окрашивание в вашей практике.

Однажды мы сделали клиентке тонировку, но на самых кончиках волосы получились холоднее, чем нужно. Мы взяли очищающий шампунь, помыли, чтобы убрать лишний холод, но так как волосы были очень длинные, ниже поясницы, они запутались. И вот мы шесть часов в четыре руки с ассистентом распутывали волосы. Это, пожалуй, был самый необычный случай.

Расскажите о своей любимой технике текстурирования волос.

Мне очень нравятся волны, в любом исполнении. Я терпеть не могу колхозные кудри и букли, завитые кончики и всю вот эту порнографию, которую делают утюжком. Утюжок создан для того, чтобы выпрямить волосы. Плойка создана для того, чтобы волосы завить: ею можно сделать и красивые волны, и локоны — да что угодно! Мне лично нравятся мягкие голливудские укладки, калифорнийские волны, пляжная небрежность. Я от этого пока никуда не собираюсь отходить.

Вас называют мастером своего дела, топовым стилистом. Наверняка, это накладывает и некоторые обязательства: нельзя ударить в грязь лицом, важно всегда быть первым. Бывали ли случаи, когда вы не оправдывали ожиданий клиентки?

Честно, я об этом даже не задумываюсь. Я спокойно отношусь к своей работе — я ведь тоже человек, не робот. Все совершают ошибки, не важно, какой ты супермегапрофессионал. Конечно, бывали случаи, когда я не оправдывал ожиданий клиентки. Но поймите, я не деньги, я не могу всем нравиться и для всех быть идеальным. У меня есть свои постоянные клиенты, а есть те, кто попробовал, но я им по какой-то причине не подошел. Может быть, не понравился результат; может быть, не подошел энергетически; может, не понравился сервис; может, просто не понравилось, как голову помыли-посушили, как я что-то сказал — я никогда не обращаю на это внимание. В лицо, по крайней мере, никто ничего подобного не говорил.

Вспомните тот период, когда вас стали называть топовым стилистом. Что послужило переломным моментом?

Это был период, когда я впервые увидел Гая Тэнга. Пять лет назад, наверное. Я стал его копировать, сутками пересматривал его обучающие видеозаписи на ютубе и пытался воспроизвести. В какой-то момент все начало плюс-минус получаться, я начал вести свой инстаграм. Я, наверное, был в числе первых, кто стал публиковать работы. Да тогда просто-напросто и конкурировать было не с кем. И вот люди начали мне писать, что хотят на мастер-классы, стали приглашать в разные города. Запись была забита чуть ли не на полтора года вперед. Люди готовы были ждать. Это, конечно, было большим сюрпризом, я этого не ожидал.

Вы привозите в Россию профессионалов мирового уровня. Какое у них впечатление от местной индустрии?

У них хорошее впечатление о России. Они хотят вернуться, ведь здесь на них большой спрос. Я привозил многих, но лучшие колористы, как ни удивительно, в России и есть. У нас самые красивые и самые плавные переходы, и вообще требования к окрашиванию гораздо выше. Но мы привыкли заискивать перед иностранцами. Таков, по крайней мере, менталитет моего поколения — к следующему, может, это пройдет.

В арсенале российских мастеров — все существующие техники: балаяж, мелирование, шатуш и air touch. Air touch, которую придумал Владимир Сарбашев, позволяет делать стопроцентную коррекцию полотна, ни одна другая техника на это неспособна. А иностранцы об этом еще не знают. Пройдет гигантское количество времени, пока до них это дойдет. А мы все это время оттачиваем эту технику и делаем потрясающие работы.

Чему вы, уже будучи профессионалом, можете научиться у других профессионалов, которых привозите?

В работе Гая Тэнга меня впечатляла плавность переходов, потрясающие, просто нереальные цвета. Я до сих пор впечатляюсь им, просто сейчас уже нет времени вернуться к его старым работам, а цветные, на которых он сфокусирован сейчас, я люблю меньше. Это нормально, каждый парикмахер рано или поздно уходит в цвет. Главное — правильно это сделать. Важно иметь базу, иначе будет полная херня, извините за выражение. То, что я сейчас вижу на каждом шагу. Нельзя просто взять краску и покрасить в зеленый с красным. Это будет некрасиво. Это будет примитивно и колхозно. А Гай Тэнг делает действительно изысканно и филигранно. У него всегда есть чему учиться. То же самое касается Ромео Филиппе: я был на его мастер-классах четыре раза, два раза привозил его в Россию. И я постоянно открываю для себя что-то новое.

Мне нравится учиться. Я всем желаю и рекомендую развить в себе это качество. Не стоит приходить на мастер-класс с лицом, выражающим: «Ну, давай, мол, удиви меня!». Такой человек уже ограничивает себя в развитии. На своих мастер-классах я всего лишь показываю то, что умею. У меня нет задачи кого-то удивить или прочистить кому-то мозги, а тем более унизить. Я просто показываю, из чего состоит моя ежедневная салонная практика.

 

 

YouTube15:45